Об опыте общения с дольменами

По итогам экспедиции челябинской общественной организации “Отчий дом” 5-16 июля 2002 г. на дольмены черноморского побережья Кавказа. Сразу хочу заметить – все это очень личные впечатления, мы поначалу не собирались ничего публиковать, поделились ими только в нашем клубе. Эффект получился очень интересный. А когда после короткого сообщения Дмитрия Мыльникова появились вопросы – я подумала, что надо скорее даже не ответить на них, а попробовать рассказать о том, как мы сами искали ответы. По-моему, самостоятельно это делать намного интереснее. Да и надежнее. Вначале немного предыстории. Впервые я увидела дольмены во время прошлогодней читательской конференции в Геленджике. Это была знаменитая дольменная группа в долине реки Жене, недалеко от поселка Возрождение, в 10 километрах от Геленджика. Напоминаю: три дольмена, центральный – большой, из монолитных блоков, по торцевым выступам боковых стен волнообразный узор, на фасадной плите - рельефный рисунок, который условно можно назвать “ворота” или “проход”. Считается, что волнообразная линия означает пограничные или переходные циклические процессы, как бы живую границу между мирами, структурами и т. п. Дольмен обычно называют Год или Год-Яра. Два других дольмена – сборные из блоков, по сторонам от центрального. Мы приехали большой группой – делегации из Ставрополя, Челябинска, Тулы, Москвы, всего человек 12-13. Поднялись по крутой металлической лестнице на площадку перед дольменами. Первым делом захотелось отойти в сторонку и осмотреться, причем сразу стало ясно, что подойти к центральному дольмену почему-то нельзя. С тем, что слева (наполовину разрушенным) – вообще что-то непонятное. Я решилась все же подойти к нему: спросила разрешения обратиться, прикоснулась рукой к камню – и тут же заложило уши. Пришлось сразу отойти. Стало понятно, что общаться этот дольмен почему-то не хочет. Тут подошел Виталий Айнгорн из нашей челябинской группы и взволнованно поделился впечатлениями от разговора с другим дольменом, сказал, что он общается, - очень ласковый, нежный молодой мужчина. Он оказался еще и очень красивым. Мило пошутил с Наташей Дубининой из Ставрополя – станцевал с ней то-ли вальс, то-ли танго. Действительно, общался со всеми, кто буквально облепил его дольмен. Правда, чувствовалось интересное настроение, что-то вроде: “ Ну что же с вами поделать, ну ладно, ладно, ну конечно же, я вас всех люблю…” А в ответ возникло трудно определяемое словами, сложное чувство нежности, благодарности, радости. Когда отходила от дольмена, было странное ощущение, что мне задумчиво смотрят вслед. Ну и потом, естественно, захотелось все-таки узнать, почему нельзя подходить к центральному дольмену? Как-то надо же было это сделать – ну и возникло соображение: подойти как можно ближе сзади и посмотреть, что будет. Так и сделала, причем повстречала там и Наташу Дубинину, которая тоже поняла, что просят не подходить, и поэтому бродила позади дольмена. Ну ладно, я уселась на пенек, немного посидела – и вдруг явственно ощутила, что ко мне обращаются, причем четко слышится вопрос: кто я такая и что мне здесь надо? Ответила. Потом спросили кто остальные и что надо им. Постаралась ответить и на этот вопрос. После небольшой паузы почувствовала поток, можно описать его как ветер, который воспринимается очень интересно – как бы не только обычным осязанием, но и головой и чем-то еще, попыталась сразу вывести этот поток информации на уровень сознания (иногда говорят: “Вывести на уровень осознания умом”) и тут же четко увидела картинку (похоже на то, когда что-то вспоминаешь) – мужчина, зрелый, величественный, красивый. Длинные волнистые волосы, в общем, - словами не описать. Сразу почему-то стало понятно, что в дольменах семья: отец и два сына, к ним просят подходить в общем-то только мужчин, так как информация для них. Что такое вообще мужчина, его предназначение и ответственность, смысл отцовства, братства и т. д. Похоже, вид у меня был забавный. По-моему, я просто открыла рот, да и понятно – раньше таких мужчин мне даже в кино видеть не приходилось, видимо, оттого и следующая фраза звучала с легкой усмешкой – мне предложили рассказать всем остальным то, что я поняла. Это я и сделала. Ну и, раз женщинам здесь делать нечего – я отошла в сторонку, на край вытоптанной перед дольменами площадки и присела подождать кого-нибудь, чтобы идти дальше. Мужчины разошлись по дольменам. А потом взгляд мой совершенно случайно упал на землю, и вот тут уж я рот раскрыла совершенно точно, потому что из этой черной, утоптанной земли, прямо передо мной рос крохотный розовый цветок, напоминающий подснежник. Сначала я заметила только его, потом еще один рядом, еще, еще – вокруг меня, как кольцо. И они вырастали как будто на глазах, ведь секунду назад их еще не было! Подошла Наташа Дубинина, тоже стала смеяться и удивляться, а потом вдруг сказала: “Смотри – еще кольцо!” И правда, рядом с тем, внутри которого оказалась я, обнаружилось второе кольцо из тех же маленьких цветов, соединенное с первым, только побольше размером. Все вместе напоминало эмблему “свадебные кольца”. Дмитрий Мыльников сказал потом, что их было видно издалека, они как будто светились розовым светом. В общем, мы подумали, что это нам почему-то такой подарок, и взяли по цветочку. Как потом оказалось, мужчины взяли цветы из “женского” кольца, а женщины – из “мужского”. Они у нас до сих пор лежат и даже сохранили свой запах - нежный и необыкновенно чистый. Вот так состоялось наше знакомство. Потом была такая же короткая и тоже необычайно яркая поездка на дольмены Адыгеи. Но закончилась конференция, отпуск, начался учебный год, всем знакомая ежедневная суета: работа, транспорт, магазины, заботы, проблемы… Но что-то поменялось после тех встреч, появились новые мысли, изменилось отношение ко многому, обнаружились новые возможности. И хотя этот год был очень насыщен разными интересными событиями, возникшее еще той осенью намерение организовать следующим летом серьезную, целенаправленную экспедицию на дольмены не забывалось. Наоборот, с течением времени становилось все понятнее, что к дольменам надо ехать обязательно. Почему же возникло это чувство? Сейчас, анализируя события прошедшей осени и зимы, я склоняюсь к мысли, что опять же не было ничего случайного, что так было нужно – пусть та наша первая встреча была очень короткой – она дала начало каким-то серьезным процессам, прежде всего в нас самих, в тех, кто побывал тогда у дольменов. Мы стали меняться, мы вовлекли в этот процесс очень многих людей вокруг себя. У нас в клубе постоянно проходили обсуждения предстоящей летом поездки, проводилась подготовка к общению с дольменами, сложилась, в основном, группа. Хотя желающих, конечно, было намного больше. Всю зиму мне не давал покоя вопрос: “А что же все-таки случилось с тем дольменом, к которому я подошла первым?” То, что я почувствовала там, казалось странно знакомым – даже не его нежелание никого видеть, нет, не давало покоя ощущение беды и подсознательное понимание того, что я могу помочь… Я не буду здесь объяснять, как мы поняли, что же произошло. Могу только сказать, что нам помогли. Недаром сказали нам дольмены Адыгеи: “Мы будем с вами, когда вы этого захотите”. Так оно и было, и не только рядом снами, но и рядом с теми, кому мы рассказывали о них. Надо только захотеть, обратиться к ним, спросить, подумать о них с любовью. С любовью… Так вот мы поняли, что же произошло, и как мы можем помочь, только в поезде, уже подъезжая к Кавказу. Состояние человека в дольмене я попросила показать раньше, еще дома и могу сказать одно: такого никому не пожелаю. Можете представить себе, что где-то под ложечкой стоит совершенно жуткая тошнота, и – никуда. Когда есть физическое тело – так хоть вырвет, а когда нет? Я смогла вынести только примерно секунду, потом просто закричала: “Хватит!” Показал это мне его отец. А беда случилась со старшим сыном. После отец сказал в ответ на наш вопрос: “Да, это сделали люди”. В таких случаях, когда человеку делают что-то плохое – та же злоба на него выливается, и он вынужден сжечь ее в себе (как это делает, например, Анастасия), злая энергия просто урабатывается до физического или материального уровня, до конечных продуктов всех биохимических реакций: углекислого газа и воды. Это когда есть умение, возможности и условия. Как оказалось такую работу лучше делать в естественных природных условиях, босиком, на земле, в лесу, у озера, реки, моря… Если чего-то не имеется (умения, возможностей или условий), тогда хуже – может произойти расстройство функций организма, или еще хуже – заболевание физического тела. Ну а если физического тела нет? Можете себе представить, что тогда ощущает человек? Так вот, когда такое случается с человеком без физического в данный момент тела – то есть воздействие на него этих самых “злых” энергий, с которыми он к тому же никогда раньше не имел дела, ему приходится выносить просто ужасные мучения. При этом он вынужден перекрывать канал к его информации (можно сказать к “измерению светлых сил”), и по возможности защититься, чтобы не нести искаженной информации. Мы поняли, что в данном случае к сыну ушла и мать – помочь ему, хоть как-то защитить, до этого она тоже была в центральном дольмене, и изначально вся дольменная группа представляла единую структуру, с очень серьезной информацией. Кстати, в таких случаях энергоструктура дольменов перестает функционировать нормально, не выполняет свое предназначение, что для этих людей также очень тяжело. Ну а когда мы поняли, что же случилось, то и смогли помочь. Это оказалось достаточно просто. Мы поехали в поселок Возрождение из Джубги, где остановились, с палатками и провели там ночь и следующий день 9 июля (работать на дольменах лучше именно ночью – легче сосредоточиться, да и меньше праздных экскурсантов). Вкратце методику, по которой мы работали, дольмены потом назвали трансформацией, хотя раньше я называла это уработкой, или прохождением чуждой, неприродной энергоинформационной структуры с целью обучения и отсоединения от нее. Но старший сын, который, как мы поняли, обладает необыкновенными возможностями, умеет работать с пространством и временем и даже не знаю с чем еще, понял – а может знал раньше – что можно делать с чуждыми злыми энергиями. Их можно трансформировать. Оказывается, они суть нормальные энергии, но искаженные, искореженные, причем нами же, это делается как бы у нас в голове. Нам потом нарисовали схему, приблизительно это можно назвать сетью черных каналов, как паутина опутывающих всех людей, Землю, отгораживающих нас от “измерения светлых сил”, как бы светлого слоя нормальной, человеческой, неискаженной информации. У дольменов к этому слою хорошие, чистые, сильные каналы, у нас – слабенькие, как бы умирающие, у некоторых и вообще их нет. Зато у нас есть физические тела и мы знаем, что такое эти “черные” каналы, и как-то даже научились с ними работать, правда мы их от себя отсоединяли, а их надо, оказывается, именно трансформировать. Вот только делать это мы можем, похоже, исключительно вместе. Хотя сначала ни о какой совместной работе снами дольмены не хотели и слушать. Как нам сказал один дольмен: “Мы сохраняем саму идею жизни”. Видимо больше ни на что не надеялись. И когда я просила посмотреть меня, что же я такое, похожа ли я на них – они честно смотрели, по всем уровням, и ничего не отвечали, но при этом ощущалось некое недоумение. Только один дольмен сказал: “Вы порождение (или “продолжение” - мы не совсем поняли) нашего Пути”. Мы настолько уже другие в результате воздействия этих “черных” каналов, или искажений, что они нас просто не узнают, причем они не снимают с себя ответственности за искажение энергоинформационного поля Земли. Они говорили нам: “Мы были люди-боги”. Нам трудно даже вообразить, что они могли. И все же что-то произошло, что-то, из-за чего пошел перекос, искажение, деформация, начала распространяться эта болезнь, заражение. Возможно, когда возникла дисгармония, они еще усугубили это тем, что стали делить плохое и хорошее, “добро” и “зло”. И эта болезнь уже совсем быстро стала расползаться, раз ее начали так культивировать. Энергия человеческого внимания – очень сильная вещь. “Болезнь” то есть деформация начинается с человеческой души и переходит на все окружающее. Нам сказали, что раньше и природа была качественно другая. И не было хищничества, пожирания, было слияние. Но после той работы по восстановлению дольмена на реке Жене что-то произошло. Может быть не все, но многие дольмены поменяли свое отношение к возможности что-то сделать с нами вместе. А может – раньше мы просто не догадались этого предложить. Последние пять дней в Джубге мы каждый вечер ходили на наш дольмен в доме отдыха, принимали участие в отработке “методики трансформации”. Помогали чем могли – предложили изучать на нас, как бы изнутри, работу “черных каналов”, рассказывали про черные каналы более высокого уровня – так называемые “социальные системы”. Поясняли, почему люди пока не могут освободиться из этой паутины. Предложили посмотреть план Анастасии. И хоть дольмены были очень озадачены сложившейся ситуацией, но нам сказали: “Выход будет найден”. Кстати, когда мы спросили у одного из дольменов в Пшаде, что такое родовые поместья, он ответил: “Это путь спасения Земли”. А еще мы спросили у одного дольмена в соседней с Джубгой долине о том, как он относится к Анастасии. Ответ пришел очень бурный, эмоциональный, мы только хлопали глазами, пытаясь хоть что-то понять; потом, правда, человек успокоился и сказал примерно следующее: “Ладно, у вас свой Путь, теперь это ваша ответственность, но не забывайте думать сами”. Похоже, они не очень довольны тем, что Анастасия рассказала людям про них. И люди стали их донимать, у них начались неприятности, хотя им и так их хватало, ведь многие дольмены были разрушены, а это очень тяжело для Духа. В Джубге, например, тоже была дольменная группа, работавшая как единая структура, и один дольмен уничтожили, что-то там построили. Так вот, мы помогли потом восстановиться этой женщине. Она была в ужасном состоянии, когда нам показали ее изображение (видимо – образ): глаз не было – черная полоса, тела тоже почти не видно. А после отработки ей стало лучше – проявились глаза, очень красивые, живые, радостные. Ее так и зовут, в переводе ее имя означает Живая Радость. Как мы поняли, Живая Радость (“живая” - это мы так перевели, там какое-то другое понятие) – чувство, возникающее на рассвете, на восходе солнца, наверное, оно всем знакомо. По Миролюбову, у наших ведических предков было божество рассвета, они считали его божеством радости (Миролюбов Ю. П. “Сакральное Руси”. Собрание сочинений в двух томах..М:1998г.). Довольно часто встречаются ситуации, когда дольмены называют какое-либо понятие – а у нас нет слова для его обозначения, приходится доходить самостоятельно. В общем – интересно. Живая Радость потом сказала нам, хуже всего ей было оттого, что она думала – теперь ее не найдут, и она не сможет выполнить свое предназначение. Но ей еще надо помогать: думать о ней, общаться. Я, например, весь следующий день пела песни, стихи рассказывала, а потом поняла – ведь это для нее. А ей многое понравилось. Теперь о самой методике, о “трансформациях”. Ощущается, опять же, как поток, ветер, иногда довольно сильный, иногда как давление на голову или поток, движение в голове, теле. Могут быть и какие-то другие ощущения. Желательно, конечно, уметь отключать сознание, т. е. убирать из головы ненужные мысли. Можно этот процесс, вероятно, назвать и медитацией. Раньше он начинался у всех присоединившихся в одно время – в 21.00 по Москве (как мы привыкли в Джубге). Сейчас, похоже, у некоторых и в другое время. Продолжительность – у всех по-разному. Когда мы спросили, кто может участвовать в этой работе, нам ответили после некоторого раздумья, что, в общем-то, те, кто готов (или подготовлен). Но главное – это, конечно, желание и готовность нести ответственность, ведь во время этого процесса дольмены передают нам на уработку те энергии, с которыми сами работать не могут из-за отсутствия физического тела. Желателен контакт с землей, лучше босиком. Желание начать работу нужно выразить – обратиться к дольменам, сказать четко (вслух или про себя), что в себе ты хочешь улучшить, изменить. Получается, что начав трансформировать себя, мы изменяем и всю работающую через нас систему “черных” каналов, как бы постепенно высвечивая, растворяя ее. То же происходит при воздействии (нападении) на нас или них каких-либо “черных” систем. Надо не злиться, не бояться в ответ, а просто помнить – эту деформацию надо всем вместе выправлять, трансформировать на уровне энергий. Таким образом, “черная” система будет уменьшаться в объеме, а “светлая” - увеличиваться. Обращаться нужно к дольменам, участвующим в этой работе. Можно через нас (т. е. позвать нас), через фотографии, самостоятельно к дольменам если попадете. У нас уже многие таким образом включились в этот процесс. Одно замечание – фотографии лучше сделать самостоятельно или доверить это проверенным людям, т. к. на фотографиях одного рекламного буклета, купленного нами в поселке Возрождение, вместо дольмена Год-Яра сняли какой-то другой дольмен, только наложили на него изображение знаменитого орнамента. Для начала нам предложили работу по восстановлению креативных возможностей человека (т. е. усиления возможностей отображения и, соответственно, преображения реальности). Они решили, что начинать надо именно с этого – вернуть возможность видеть реальность. Получится как бы, что нечеловеческие, приобретенные в процессе деградации за последние тысячелетия свойства мы сейчас при желании в себе можем трансформировать с их помощью обратно в человеческие, как и воздействующие на нас и них системы, и вовлечь в этот процесс всех, у кого есть такое желание. Повторюсь еще раз – для этого достаточно только его выразить. Правда, очень четко, - можно для начала (и тренировки) вслух. Кстати, вначале это достаточно трудно, как мы сами убедились, - четко выразить свою мысль. Хочу добавить, что спрашивая дольмены и отвечая им, фразы надо выстраивать очень четко, “звучащими” словами, договаривать все до конца, причем хорошо представлять себе то, о чем говоришь, желательно в образах. Это нужно еще и из-за разницы в мышлении. Иногда, если нет ответа от дольмена, приходится повторить фразу, спросив по-другому, предложить вступить в контакт, прямо посмотреть “внутрь” себя. Пояснить как-то свою мысль. Кстати, если непонятен ответ, - можно попросить повторить или транслировать чувства, ощущения, образ. В общем, процесс творческий, требующий внимания, определенного напряжения своих возможностей, а главное – желания общаться и понимать. Похоже, главное – понять, чего же ты хочешь, они не даром часто спрашивают именно: “Чего ты хочешь?” Попробуйте ответить четко и красиво. Оказывается, сначала нужно это осознать, что уже само по себе – серьезная работа. В общем, похоже, что желание человека – действительно главный закон в нашей Вселенной. Насчет того, как учиться слышать и понимать ответы дольменов (для тех, кто пока не слышит и не понимает). После нескольких дней общения мы убедились, что лучше всего поначалу делать что-то вроде круглого стола: садиться вдвоем (втроем и т. д.) с дольменом, задавать один вопрос, выслушивать ответ, а потом всем вместе обсуждать – кто что понял. Как правило, ответы совпадают, в случае затруднений – опять же надо либо переформулировать вопрос, либо попросить повторить ответ, честно признавшись – не поняли (они обычно стараются донести информацию как-то по-другому, изменив уровень, образ, ощущения, усилив энергию передачи и т. д.). Кстати, включившись в работу по трансформации тоже многое можно в этой области для себя улучшить. Насчет разницы в мышлении. На нашем дольмене в Джубге собирались для работы все люди, первоначально находившиеся в трех дольменах: центральном – мужчина и женщина, и двух ныне разрушенных – две женщины (одну из них зовут, как я уже говорила, Живая Радость) и многие другие, особенно когда шла отработка методики. И как-то раз мы долго приставали к ним после работы с одним вопросом: “Мы правильно поняли, что люди в дольменах теперь знают (или раньше знали), как они могут снова воплотиться, и нужна ли им наша помощь в этом?” Ответа вообще сначала не было. Потом, когда до нас дошло, что этот вопрос им неприятен – они сейчас не хотят воплощаться, у них другое предназначение, и оно еще не выполнено, мы спросили по-другому (нам почему-то это было очень важно): - Есть ли люди в дольменах, желающие воплотиться в наше время? - Да, есть. - А нужно ли нам, людям, живущим сейчас в физических телах им в этом помочь? - Помочь можно. То есть для них просто невозможно кого-то что-то хотя бы косвенно обязать делать! Все только по нашему желанию! А ведь совершенно ясно, что без нашей помощи они воплотиться не смогут. Нам надо им для начала просто предложить это сделать, взять на себя ответственность за помощь в их прохождении в нужное пространство, нормальное человеческое рождение и воспитание, чтобы они не потеряли своих возможностей. Хотя они прекрасно понимают, что могут потерять – но все равно хотят. Хотят быть рядом с нами, помогать, участвовать в нашем деле. Кстати, много мыслей возникает в связи именно с этим моментом: разницей в использовании понятий “нужно” (или “хочу”) и “можно” в их и нашей жизни. В самом деле, ведь у нас все дошло до последнего предела абсурда! Та же процедура голосования, например, в отсутствии которой на конференции в Москве нас громко обвиняли. Кстати, у нас народ по этому поводу долго веселился, предлагали в следующий раз выставить на голосование такой, например, вопрос: “Кто за пространство любви?” - или – “Кто за то, чтобы строить светлое будущее?” Тщательно сосчитать все голоса, а ежели кто против – так тех большинством, понятно, обяжем. Никуда у нас не денутся… Ну, это так, лирическое отступление. И еще для них невозможно помешать кому-то идти по его Пути (человеческому, понятно). Мы это поняли потому, что дольмен у реки Жене, которому мы помогли восстановиться, сначала не хотел этого делать – боялся за нас: “Вам будет плохо”. Убеждали мы его и так, и эдак, говорили, что привыкли, что не в первый раз, что и не такое повидали – ничего не действовало, пока я не сказала: “Это мое предназначение”. Только тогда он согласился. И хоть ему было очень трудно – он держался, как я поняла, ради меня, ради нас, он знал, что если бы у меня не получилось – мне тоже было бы очень плохо. Ведь мы не смогли бы сделать свое дело. А это всегда тяжело. Пришлось ему действительно трудно – я стояла в самом дольмене три часа той ночью (меня попросили встать внутрь, посередине, босиком, без часов, шпилек, заколок и т. п.), да потом еще практически весь следующий день, уже в нашем лагере. Причем, помогала мне в работе вся группа и, как мы поняли, его мать и отец. Ощущения и эффекты у всех были самые разнообразные – описывать здесь не буду, кому придется это делать - сами поймут. Иногда бывает действительно трудно, тут главное - не пугаться, а когда работают несколько человек, они хорошо друг другу помогают, поддерживают. Зато потом нам всем наградой было ощущение радости, тепла, счастья от ожившего дольмена. Он оказался еще и очень красивым молодым мужчиной – темноглазым и темноволосым. Как сказал его отец: “Похож на мать”. Когда я с ним на следующий день, уже перед самым отъездом разговаривала, улучив минутку между экскурсантами, он сказал: “Я хочу, чтобы ты ощутила мир и покой в душе”. И даже дал почувствовать, что же это такое. Могу сказать одно – замечательная вещь, но, похоже, чтобы уметь находиться в таком прекрасном состоянии, многое нужно еще понять и сделать. Ну и волновалась я тогда, конечно, сильно: а все ли делаю правильно, получилось ли в результате как надо и т. д. А отец, чувствовалось, тоже натерпелся за это время, ощущалась у него некоторая усталость, что-ли. Но, похоже, энергоструктура дольменной группы теперь восстановится. А у отца, кстати, все почему-то, как выяснилось, спрашивают про власть и ответственность (видно, такой уж человек). Так вот – совершенно противоположные вещи. А ответственности за других вообще не бывает – только за себя, за свои действия (или бездействие). А все остальное… В общем, кто хочет - может спросить сам. Президентам бы всем прийти к этому дольмену. Кстати, похоже все дольмены объединены в единую сеть – вроде Интернета, каждый дольмен можно рассматривать как сервер, причем мощность его тем больше, чем серьезнее ваши намерения (ответственность) – там может собраться (или подключиться) больше дольменов, зависит от возможностей вашего персонального компьютера (как голова работает) или количества людей, пришедших к дольмену, а также уровня их вопросов, извините уж за компьютерную терминологию. Пользоваться этой мощнейшей информационной структурой может только Человек! И только по-человечески. Ведь она работает на энергии любви! А любовь, похоже, живет только там, где есть взаимный энергообмен, а если хочешь только использовать, хапать и т. д. – не получишь ничего, кроме того, что “наковыряешь”. Вот так. И есть еще одна проблема, которая очень беспокоит дольмены – это то, что люди не просто донимают их бесцельными экскурсиями - это не страшно, а то, что люди их не слышат. Если бы вы послушали, что рассказывают большинство “экскурсоводов” - уши закладывает так, что перестаешь что-либо слышать вообще (похоже на целенаправленную работу какой-то системы). А люди-то на самом деле очень хотят знать, что же такое дольмены, научиться общаться с ними. Мы, как могли, старались помочь в таких случаях. Причем, если люди приходили просто сфотографироваться, полюбопытствовать, бросить монетку и три раза обежать вокруг для исполнения желания – мы не вмешивались, а если останавливались и начинали топтаться рядом, не зная, что спросить – просто сами заговаривали, объясняли, помогали пообщаться. Под конец, кстати, слышать дольмены мы стали гораздо лучше. Думаем, помогла совместная работа с ними. Возможно, сейчас для нас, действительно, самое главное – научиться видеть (или четко отображать) реальность, т. е. как раз то, над чем они нам и предложили поработать. Как помочь дольмену, если надо? Опять же, главное – желание. Сама техника, наверное, имеет значение, но она тоже может совершенствоваться, меняться. Так что это тоже творческий процесс. Ну и ответственность, так как, повторюсь, во время процесса нам передаются те энергии, которые можем уработать только мы, в физическом теле, в том числе и “злые” энергии нападения на них. А вообще, все это – только наш опыт, и то начальный, так что, если у кого-то есть свой опыт, и он захочет с нами поделиться – будем только рады. А общение с дольменами приносит столько радости, порождает в душе такие прекрасные чувства и ощущения, что можно только пожелать всем испытать такое же. Чего всем и желаем. И очень хотим, чтобы люди, ощутившие в себе желание помочь, защитить, почувствовавшие свою ответственность – сделали это. Им очень нужна наша помощь и наша любовь, а они очень нужны нам.
До встречи.
6 августа 2002 года

Усачева Анна, г. Челябинск